Моя работа в мастер-классе Константина Шереметьева продолжается. И раз уж я связала себя с темой информации, то мне просто необходимо работать со словом. Поэтому я выбрала для себя сегодня одну из книг, посвященную данной тематике, В.А. Аграновского "Ради единого слова," известного российского журналиста, литературного критика и драматурга,
долгое время работавшего в «Комсомолке» и «Огоньке». Многие, возможно, знают его пьесу "Остановите Малахова", имевшую успех на сценах театров нашей страны. Широкое признание читательской аудитории завоевали повести Аграновского "Нам - восемнадцать", "Взятие сто четвертого", "Белая лилия", "Профессия: иностранец", сборники очерков "Вечный вопрос", "И хорошо, и быстро".
Как говорит сам автор, эта книга о журналистике от журналиста.
Итак, приступаю. Возможно, и кому-то из вас это покажется интересным.
ВВЕДЕНИЕ
Это своеобразный учебник по журналистике от журналиста, в котором пойдет разговор о "кухне" одной из самых древнейших на земле профессии. Хорошо пишет автор - четко, ясно, остро, называя вещи своими именами, обозначая как главное качество, прежде всего, талант человека к слову, а потом уже и необходимость работы над технологией профессии:
"В основе любой творческой профессии, в том числе и нашей, лежит природный дар, отсутствие которого восполнимо разве что самоотверженным трудом и безмерной любовью к делу, но никак не только знанием технологии."
В своей книге он будет отвечать на вопросы о том, что такое "тема", каково ее происхождение, как правильно вырабатывать концепцию и вообще, в чем заключается тайна мастерства журналиста? Ведь многие талантливые люди зачастую попадают в число неудачников в этой профессии. Так почему же это происходит, в чем причина? И как добиться успеха? Вот ответ автора:
«…талант не подкреплен техникой исполнения. Стало быть, верно и то, что в журналистику надо идти по призванию, которое есть дитя таланта, но верно и то, что одних природных способностей мало, их нужно подкреплять знанием технологии.»
Важным моментом в этом вопросе автор считает отсутствие должной подготовки журналистских кадров на сегодняшний день в ВУЗовских программах. Не существует признанных школ, которые есть, например, у вокалистов, не изучена, не осмыслена и не обобщена методология работы отдельных ярких индивидуальностей и секреты их мастерства.
«Речь в этой книге коснется технологии работы, характерной главным образом для очеркистов и публицистов, хотя автор не скрывает надежды на то, что некоторые положения, им высказанные, примут на свой счет и представители других газетных жанров. Тем не менее оговорку эту следует полагать существенной. Дело в том, что по сравнению с репортажем, зарисовкой, интервью, эссе, статьей, информацией и даже фельетоном, очерк занимает в газете особое место, а очеркисты - несколько привилегированное…"хлебом журналистики" является информация, без которой ни одна современная газета не обходится, а очерк - это скорее "деликатес".
«Чем вызвана документализация литературы и искусства? Трудно назвать все причины, но кое-какие позволю себе отметить.
Во-первых, изменился читатель. Вырос его интеллектуальный уровень, читатель стал образованнее, культурнее, он может во многом разбираться сам, только ему нужно дать документ, информацию - дать пищу для ума. В силу именно этой причины наметилась "всеобщая тяга к объективности"
Во-вторых, нельзя не учитывать научно-технической революции, которая привела к развитию средств связи, к совершенству киноаппаратуры, магнитофонов, фото- и телеаппаратуры. Все это не только способствует фиксации событий, но и буквально толкает к этому, дает необычайный фактический материал, делающий фантазию бессмысленной, а обилие острейших жизненных ситуаций и сюжетов - фактом.
В-третьих, если характерным признаком документализма было когда-то, по выражению Е. Дороша, "писание с натуры", то, возможно, сегодняшняя "всеобщая документализация" есть нормальное и естественное развитие реализма как творческого метода? То есть, в сравнении с "минувшим реализмом похожести" нынешний реализм должен быть "документальным"?
В-четвертых, читатель в какой-то степени "изголодался" по дневникам и документальным свидетельствам о временах и исторических событиях малоизвестных и некогда даже скрытых.
Что же получается? Авторитет и сила документа привели к тому, что даже "чистые" прозаики не могут устоять перед искушением замаскировать беллетристику "под" документ. Отсюда сделаем предварительный вывод о том, что границы между прозой и журналистикой стираются»
Современного читателя волнуют не средства, используемые литераторами, говорит автор, а правдивость материала, который предлагает журналист в нем. Вопрос доверия к опубликованному со стороны читателя и есть главный критерий оценки информации на сегодняшний день.
«Нет, не сегодня родилась - не знаю, право, как лучше назвать - документальная проза, или художественная документалистика. В силу определенных исторических причин она могла иметь взлеты и падения, стало быть, надо считать, что нынче документалистика всего лишь возродилась. Не на пустом месте, а имея свои законы и традиции, сложившиеся давно. Печально лишь то обстоятельство, что, увлекаясь теоретическими спорами о месте и значении художественной документалистики, далеко не все очеркисты ощущают свою органическую связь с беллетристикой, из-за чего не используют великого наследия прошлого.
Подобно тому, как на стыке двух наук совершаются наиболее выдающиеся открытия, - а "зеленая улица" сегодня лежит непросто перед физикой или химией, но перед астрофизикой, биохимией, геофизикой и т. д. - подобно этому, быть может, на стыке прозы и документалистики и рождается новый вид литературы, способный обеспечить истинный расцвет, дать наивысший уровень достоверности и точно соответствовать возросшим требованиям современного читателя.»
ДОМЫСЕЛ И ВЫМЫСЕЛ.
Домыслу и вымыслу в творчестве журналиста автор придает важное значение, показывая, что « проблема вымысла, но уже не как критерия, а как инструмента для познания и осмысления действительности, встает еще острее, нежели прежде.
Говорят, правда одна, многих правд не существует. И тем не менее из одних и тех же фактов-кирпичиков разные авторы могут построить разные дома. Истинная типизация какого-либо образа достигается, как известно, не за счет стереотипа, который можно выдумать, а за счет выявления непридуманных индивидуальных черт. Факт - попробуй, укради! А вымысел - сколько угодно...»
Поэтому, пользуясь вымыслом, необходимо помнить, что чем дальше журналист уходит от действительности, тем вернее придет к стереотипу, что вредит правде и достоверности.
Домысливание же, по мнению автора, есть осмысление собранного фактического материала, авторский эмоциональный настрой и его личный взгляд и позиция. Также профессионализм пишущего, его творческие способности «играют не последнюю роль в достижении неповторимой достоверности материала. Плохо написанный очерк куда легче плагиировать, нежели исполненный талантливо! Художественная документалистика не сковывает, а, скорее, развязывает фантазию автора! Роман о безногом летчике, согласитесь, выглядел бы неправдоподобным, а документальная повесть, в которой по сути дела выведен "вымышленный герой, но под фамилией действительно существующего человека" (всего лишь одна буква изменена - Маресьев вместо Мересьева!), воспринимается нами как истинная правда.
Да, автор имеет право на вымысел и домысел, на преувеличение, основанное, если хотите, на интуиции, и нелепо было бы это право отрицать. Даже в тех случаях, когда он ведет почти научное исследование факта, когда оперирует цифрами и "данными", он вправе домысливать, потому что наша мысль, как писал М. Горький, "измеряя, считая, останавливается перед измеренным и сосчитанным, не в силах связать свои наблюдения, создать из них точный практический вывод", - вот тут-то и должна помочь интуиция, найдя свое выражение в домысле.
Правы классики, утверждая, что без выдумки нет искусства. Но выдумка выдумке рознь. "Солги, но так, чтоб я тебе поверил", - сказано у поэта.
Домысливать "правдиво", чтобы читатель верил, - дело нелегкое, напрямую связанное с чувством меры, с самодисциплиной, со способностью автора самоограничиваться.»
Подводя итог, автор говорит, что художественная документалистика с ее нынешним обновленным содержанием не может и не должна обходиться без творческого вымысла. Беллетристы и документалисты творят по одним и тем же творческим законам и пользуются одними творческими методами. Различие заключается главным образом в масштабности тем, фундаментальности исследования и величины публикаций.
«Беллетристы - это, если угодно, "долговременные огневые точки"; очеркисты - подвижнее, оперативнее, они откликаются быстрее, но звучат кратковременнее. Если писатели "изображают, - по выражению Чернышевского, - вообще, характеристическое", то газетчики ставят вопросы относительно частные, размышляя над актуальными проблемами дня. В "Поэтике" Аристотеля выражена мысль о том, что историк и поэт "различаются не тем, что один говорит стихами, а другой прозой. Разница в том, что один рассказывает о происшедшем, а другой о том, что могло бы произойти. Наконец, ставя конкретные вопросы, газетчики опираются на конкретный адресный материал.
Известинец А. Д. Аграновский (мой отец) писал в 1929 г. В предисловии к своей книге "Углы безымянные":
"Автор - газетчик. Этим определяется характер настоящей книги.
Писатель может (ему разрешается) купить на первом попавшемся вокзале билет, уехать в неизвестном направлении, сойти неизвестно на какой станции, нанять подводу и гнать лошадь, пока она не пристанет. В ближайшей деревне писатель узнает, что, кроме людей, в деревне есть скот, машины, классовая борьба, налоги, комячейка, и, выбрав этот уголок своей резиденцией, он приступит к писанию.
Получится книга о деревне, возможно, столь интересная, что о ней заговорит страна, мир. И сколько бы писатель ни клялся, что он писал об одной деревне, ему не поверят. Читатель не замедлит обобщить его выводы.
Таков удел художника.
Мы, газетчики, работаем иначе. Пусть наши статьи и фельетоны не попадают в "мировую историю" (они только сырье для историка), но когда мы пишем: "Сидор", читатель знает, что мы беседовали с Сидором, а не с Петром; когда мы говорим, что были в деревне Павловке, никто не сомневается, что речь идет о Павловке, а не о Федоровке...
Газетчик - чернорабочий литературы, он непосредственный участник
сегодняшнего строительства....»
Главную задачу документалистики автор видит в формировании посредством написания своих очерков общественного мнения, где главным содержанием становится способность журналиста будить сознание и мысли людей с помощью собственной мысли.
Читать полный текст...
долгое время работавшего в «Комсомолке» и «Огоньке». Многие, возможно, знают его пьесу "Остановите Малахова", имевшую успех на сценах театров нашей страны. Широкое признание читательской аудитории завоевали повести Аграновского "Нам - восемнадцать", "Взятие сто четвертого", "Белая лилия", "Профессия: иностранец", сборники очерков "Вечный вопрос", "И хорошо, и быстро".Как говорит сам автор, эта книга о журналистике от журналиста.
Итак, приступаю. Возможно, и кому-то из вас это покажется интересным.
ВВЕДЕНИЕ
Это своеобразный учебник по журналистике от журналиста, в котором пойдет разговор о "кухне" одной из самых древнейших на земле профессии. Хорошо пишет автор - четко, ясно, остро, называя вещи своими именами, обозначая как главное качество, прежде всего, талант человека к слову, а потом уже и необходимость работы над технологией профессии:
"В основе любой творческой профессии, в том числе и нашей, лежит природный дар, отсутствие которого восполнимо разве что самоотверженным трудом и безмерной любовью к делу, но никак не только знанием технологии."
В своей книге он будет отвечать на вопросы о том, что такое "тема", каково ее происхождение, как правильно вырабатывать концепцию и вообще, в чем заключается тайна мастерства журналиста? Ведь многие талантливые люди зачастую попадают в число неудачников в этой профессии. Так почему же это происходит, в чем причина? И как добиться успеха? Вот ответ автора:
«…талант не подкреплен техникой исполнения. Стало быть, верно и то, что в журналистику надо идти по призванию, которое есть дитя таланта, но верно и то, что одних природных способностей мало, их нужно подкреплять знанием технологии.»
Важным моментом в этом вопросе автор считает отсутствие должной подготовки журналистских кадров на сегодняшний день в ВУЗовских программах. Не существует признанных школ, которые есть, например, у вокалистов, не изучена, не осмыслена и не обобщена методология работы отдельных ярких индивидуальностей и секреты их мастерства.
«Речь в этой книге коснется технологии работы, характерной главным образом для очеркистов и публицистов, хотя автор не скрывает надежды на то, что некоторые положения, им высказанные, примут на свой счет и представители других газетных жанров. Тем не менее оговорку эту следует полагать существенной. Дело в том, что по сравнению с репортажем, зарисовкой, интервью, эссе, статьей, информацией и даже фельетоном, очерк занимает в газете особое место, а очеркисты - несколько привилегированное…"хлебом журналистики" является информация, без которой ни одна современная газета не обходится, а очерк - это скорее "деликатес".
ДЕЛО, КОТОРЫМ МЫ ЗАНИМАЕМСЯ
Стертые границы документалистики.
«Чем вызвана документализация литературы и искусства? Трудно назвать все причины, но кое-какие позволю себе отметить.
Во-первых, изменился читатель. Вырос его интеллектуальный уровень, читатель стал образованнее, культурнее, он может во многом разбираться сам, только ему нужно дать документ, информацию - дать пищу для ума. В силу именно этой причины наметилась "всеобщая тяга к объективности"
Во-вторых, нельзя не учитывать научно-технической революции, которая привела к развитию средств связи, к совершенству киноаппаратуры, магнитофонов, фото- и телеаппаратуры. Все это не только способствует фиксации событий, но и буквально толкает к этому, дает необычайный фактический материал, делающий фантазию бессмысленной, а обилие острейших жизненных ситуаций и сюжетов - фактом.
В-третьих, если характерным признаком документализма было когда-то, по выражению Е. Дороша, "писание с натуры", то, возможно, сегодняшняя "всеобщая документализация" есть нормальное и естественное развитие реализма как творческого метода? То есть, в сравнении с "минувшим реализмом похожести" нынешний реализм должен быть "документальным"?
В-четвертых, читатель в какой-то степени "изголодался" по дневникам и документальным свидетельствам о временах и исторических событиях малоизвестных и некогда даже скрытых.
Что же получается? Авторитет и сила документа привели к тому, что даже "чистые" прозаики не могут устоять перед искушением замаскировать беллетристику "под" документ. Отсюда сделаем предварительный вывод о том, что границы между прозой и журналистикой стираются»
Современного читателя волнуют не средства, используемые литераторами, говорит автор, а правдивость материала, который предлагает журналист в нем. Вопрос доверия к опубликованному со стороны читателя и есть главный критерий оценки информации на сегодняшний день.
«Нет, не сегодня родилась - не знаю, право, как лучше назвать - документальная проза, или художественная документалистика. В силу определенных исторических причин она могла иметь взлеты и падения, стало быть, надо считать, что нынче документалистика всего лишь возродилась. Не на пустом месте, а имея свои законы и традиции, сложившиеся давно. Печально лишь то обстоятельство, что, увлекаясь теоретическими спорами о месте и значении художественной документалистики, далеко не все очеркисты ощущают свою органическую связь с беллетристикой, из-за чего не используют великого наследия прошлого.
Подобно тому, как на стыке двух наук совершаются наиболее выдающиеся открытия, - а "зеленая улица" сегодня лежит непросто перед физикой или химией, но перед астрофизикой, биохимией, геофизикой и т. д. - подобно этому, быть может, на стыке прозы и документалистики и рождается новый вид литературы, способный обеспечить истинный расцвет, дать наивысший уровень достоверности и точно соответствовать возросшим требованиям современного читателя.»
ДОМЫСЕЛ И ВЫМЫСЕЛ.
Домыслу и вымыслу в творчестве журналиста автор придает важное значение, показывая, что « проблема вымысла, но уже не как критерия, а как инструмента для познания и осмысления действительности, встает еще острее, нежели прежде.
Говорят, правда одна, многих правд не существует. И тем не менее из одних и тех же фактов-кирпичиков разные авторы могут построить разные дома. Истинная типизация какого-либо образа достигается, как известно, не за счет стереотипа, который можно выдумать, а за счет выявления непридуманных индивидуальных черт. Факт - попробуй, укради! А вымысел - сколько угодно...»
Поэтому, пользуясь вымыслом, необходимо помнить, что чем дальше журналист уходит от действительности, тем вернее придет к стереотипу, что вредит правде и достоверности.
Домысливание же, по мнению автора, есть осмысление собранного фактического материала, авторский эмоциональный настрой и его личный взгляд и позиция. Также профессионализм пишущего, его творческие способности «играют не последнюю роль в достижении неповторимой достоверности материала. Плохо написанный очерк куда легче плагиировать, нежели исполненный талантливо! Художественная документалистика не сковывает, а, скорее, развязывает фантазию автора! Роман о безногом летчике, согласитесь, выглядел бы неправдоподобным, а документальная повесть, в которой по сути дела выведен "вымышленный герой, но под фамилией действительно существующего человека" (всего лишь одна буква изменена - Маресьев вместо Мересьева!), воспринимается нами как истинная правда.
Да, автор имеет право на вымысел и домысел, на преувеличение, основанное, если хотите, на интуиции, и нелепо было бы это право отрицать. Даже в тех случаях, когда он ведет почти научное исследование факта, когда оперирует цифрами и "данными", он вправе домысливать, потому что наша мысль, как писал М. Горький, "измеряя, считая, останавливается перед измеренным и сосчитанным, не в силах связать свои наблюдения, создать из них точный практический вывод", - вот тут-то и должна помочь интуиция, найдя свое выражение в домысле.
Правы классики, утверждая, что без выдумки нет искусства. Но выдумка выдумке рознь. "Солги, но так, чтоб я тебе поверил", - сказано у поэта.
Домысливать "правдиво", чтобы читатель верил, - дело нелегкое, напрямую связанное с чувством меры, с самодисциплиной, со способностью автора самоограничиваться.»
Подводя итог, автор говорит, что художественная документалистика с ее нынешним обновленным содержанием не может и не должна обходиться без творческого вымысла. Беллетристы и документалисты творят по одним и тем же творческим законам и пользуются одними творческими методами. Различие заключается главным образом в масштабности тем, фундаментальности исследования и величины публикаций.
«Беллетристы - это, если угодно, "долговременные огневые точки"; очеркисты - подвижнее, оперативнее, они откликаются быстрее, но звучат кратковременнее. Если писатели "изображают, - по выражению Чернышевского, - вообще, характеристическое", то газетчики ставят вопросы относительно частные, размышляя над актуальными проблемами дня. В "Поэтике" Аристотеля выражена мысль о том, что историк и поэт "различаются не тем, что один говорит стихами, а другой прозой. Разница в том, что один рассказывает о происшедшем, а другой о том, что могло бы произойти. Наконец, ставя конкретные вопросы, газетчики опираются на конкретный адресный материал.
Известинец А. Д. Аграновский (мой отец) писал в 1929 г. В предисловии к своей книге "Углы безымянные":
"Автор - газетчик. Этим определяется характер настоящей книги.
Писатель может (ему разрешается) купить на первом попавшемся вокзале билет, уехать в неизвестном направлении, сойти неизвестно на какой станции, нанять подводу и гнать лошадь, пока она не пристанет. В ближайшей деревне писатель узнает, что, кроме людей, в деревне есть скот, машины, классовая борьба, налоги, комячейка, и, выбрав этот уголок своей резиденцией, он приступит к писанию.
Получится книга о деревне, возможно, столь интересная, что о ней заговорит страна, мир. И сколько бы писатель ни клялся, что он писал об одной деревне, ему не поверят. Читатель не замедлит обобщить его выводы.
Таков удел художника.
Мы, газетчики, работаем иначе. Пусть наши статьи и фельетоны не попадают в "мировую историю" (они только сырье для историка), но когда мы пишем: "Сидор", читатель знает, что мы беседовали с Сидором, а не с Петром; когда мы говорим, что были в деревне Павловке, никто не сомневается, что речь идет о Павловке, а не о Федоровке...
Газетчик - чернорабочий литературы, он непосредственный участник
сегодняшнего строительства....»
Главную задачу документалистики автор видит в формировании посредством написания своих очерков общественного мнения, где главным содержанием становится способность журналиста будить сознание и мысли людей с помощью собственной мысли.
У Л.Н. Толстого есть такие слова: "Художник для того, чтобы действовать на других, должен быть ищущим, чтобы его произведение было исканием. Если он все нашел и все знает и учит, или нарочно потешает, он не действует. Только если он ищет, зритель, читатель сливается с ним в поисках".
Продолжение следует.
Комментариев нет:
Отправить комментарий